Муки сердца - Страница 3

Дверь открылась прежде, чем Кимберли успела дотронуться до кнопки звонка. Худое лицо домоправительницы застыло в выражении явного неодобрения.

— Мисс Вудс, — прозвучало холодное приветствие. — Мисс Теллурайд и мисс Стеббингс ждут в кабинете. Адвокат миссис Роквуд, мистер Кастл, будет с минуты на минуту.

— Благодарю вас… нет, не нужно показывать дорогу. Я ее хорошо помню.

Не дойдя до кабинета нескольких шагов, Кимберли остановилась у окна, выходящего в розарий, которым так гордилась Элис Роквуд. Кимберли еще не была готова встретиться с двумя другими гостьями и явно нервничала, не зная, как отнесется к ее появлению одна из них.

Память воскресила картинку из прошлого. Летний день. Чайный столик накрыт в саду. Три маленькие девочки — Ким, Марджи и Шарон стараются вести себя как можно лучше перед крестной. Элис Роквуд не имела детей. Она воспитывала крестниц в старых традициях.

Из всех троих Кимберли всегда оставалась белой вороной. И Марджи, и Шарон происходили из благородных семей. Они нарядно одевались, когда приезжали погостить в Солсбери. Кимберли, напротив, никогда не имела подходящей одежды. Из года в год Элис водила девочку за покупками. Крестная пришла бы в неописуемый ужас, если бы узнала, что отец Кимберли продавал все эти дорогие наряды сразу же по возвращении дочери домой.

Покойная мать Кимберли, Оливия, когда-то была прислугой у Элис, хотя миссис Роквуд всегда говорила о ней как о подруге. Крестной очень не нравился мужчина, за которого Оливия вышла замуж. Слабый, эгоистичный, ненадежный…

Гектор Вудс, к сожалению, был именно таким. Однако он единственный родитель, которого Кимберли знала, и девочка была предана ему. Отец занимался воспитанием дочери в одиночку и по-своему, насколько был способен, любил свое чадо. Вот только Кимберли никогда не удавалось уговорить отца вести себя должным образом с такой богатой женщиной, как Элис Роквуд, и она покорно несла свой крест.

Каждый раз, привозя дочь в Солсбери, Гектор Вудс открыто злоупотреблял гостеприимством крестной Кимберли. Он старался лестью и комплиментами задобрить пожилую хозяйку и занять у нее денег. Ему было плевать на ее холодность и подчеркнутую неприязнь. Кимберли всегда испытывала, с одной стороны, чувство вины, а с другой — невероятное облегчение, когда отец уезжал. Только тогда девочка расслаблялась и могла веселиться.

— Мне показалось, что подъехала машина, но, вероятно, я ошиблась. Я жду приезда Кимберли… хотела бы увидеть ее снова… — совершенно отчетливо прозвучал женский голос.

Кимберли удивленно посмотрела на дверь, ведущую в кабинет. Она оказалась приоткрытой. Вне сомнений, голос принадлежал Шарон, такой же нежный и тихий, как и она сама.

— Вот уж без кого я могла бы спокойно обойтись, — раздался резкий голос другой женщины. — Кимберли, эта третьесортная актриска…

— Ее талант от Бога, Марджи.

Кимберли застыла за дверью. Ее расстроила явная враждебность, звучавшая в язвительном замечании. Значит, Марджи так и не смогла простить ее.

Три года назад их дружбе пришел конец. Марджи собиралась замуж. И надо же такому случиться, что прямо у алтаря жених объявил, что любит другую. К несчастью, этой другой оказалась Кимберли, которая ни сном ни духом не подозревала о его чувствах. Девушка не флиртовала с женихом Марджи, не давала ему ни малейшего повода рассчитывать на взаимность. Но как все это объяснить брошенной невесте?

— По-твоему, талантливым красоткам позволительно воровать чужих мужей?

— Мы не выбираем, в кого влюбиться, — парировала Шарон с внезапной страстностью. — Эстебан вернулся к жене, и Кимберли, должно быть, страдает.

— Если Кимберли когда-нибудь влюбится, то не в такого древнего старикашку, — усмехнулась Марджи. — Духу ее не будет рядом с Эстебаном Бартлеттом в тот миг, как он разорится! Уверена, ты не забыла ее папашу. Жадность у Вудсов в крови. Помнишь, как Гектор всегда пытался обольстить бедняжку Элис, чтобы вытянуть у нее деньги?

— Я помню, как сильно переживала Кимберли из-за поведения ее отца, — сдержанно отозвалась Шарон. Очевидно, она не хотела спорить, но и с обвинениями Марджи согласиться не могла.

Внезапно наступила тишина. Кимберли обхватила себя руками. Она чувствовала страшную опустошенность. Неужели ничего не изменилось? Марджи была упряма и никогда не признавалась в своей неправоте. Тем не менее Кимберли надеялась, что время сгладит острые углы и они смогут восстановить добрые отношения.

— Она ошеломляюще красива. Кто посмеет обвинить Кимберли в том, что она сумела этим воспользоваться? — вздохнула Марджи, пытаясь усмирить свое недовольство. — Но тогда что еще ей нужно? Никогда не думала, что Кимберли может потерять голову…

— Как ты можешь так говорить? — укоризненно произнесла Шарон.

Пауза в кабинете затянулась.

— Несмотря ни на что, Кимберли пользуется сейчас большой популярностью, — вздохнула Шарон.

— Если ты имеешь в виду дурацкие телесериалы, то да, — непримиримо отрезала Марджи.

Оцепенение прошло. Кимберли на цыпочках вернулась в начало коридора, а затем быстрым уверенным шагом подошла к кабинету. Она широко распахнула дверь, наклеив лучезарную улыбку на свое бледное лицо.

— Кимберли! — воскликнула Шарон и неловко поднялась с кресла.

Сделав шаг навстречу, Кимберли застыла как вкопанная. Миниатюрная брюнетка Шарон была беременна.

— Когда ты вышла замуж? — спросила девушка.

Шарон густо покраснела.

— Я не… Я хочу сказать, что я не…